— Вы предложили снять неприкосновенность с экс-президентов. Ваши доводы.
— К сожалению, в действующем законе о гарантиях деятельности президента осталась статья №12, по которой гражданин обладающий статусом экс-президента, оказался абсолютно неприкосновенен. Даже действующий президент может быть привлечен к ответственности через процедуру импичмента, с согласия парламента. Действующий депутат тоже может быть привлечен к ответственности. А ведь это две должности конституционно закреплены, как неприкосновенные. Поэтому это статья лишняя и я иниициировал, чтобы ее ликвидировали. Тем более, что эту инициативу бывший президент Атамбаев и его правительство в 2015 году сами подняли, но почему-то потом это застопорилось.
— Но не будет ли это мешать и ограничивать работу действующего президента, который будет каждый раз при принятии решений опасаться уголовного преследования после отставки?
— Что такое ответственность? Если ты совершил кражу и если замешан в коррупционных скандалах тебя привлекут. Но если тебя за высказывание будут попытки привлечь, то это, конечно, недопустимо. Это касается всех. В 2010 году, когда пришла новая власть, одним из ее лозунгов было – “никаких привилегий не должно быть”, “все должны быть равны перед законом”. И как раз таки после конституционной реформы 2010 года и в последующих изменениях Конституции 2016 года было переходное положение, по которому четко написано – «Все положения законов противоречащих действующей Конституции не действительны». Раз новая власть объявила, что у нас не должно быть личностей вне досягаемости закона, то надо быть логичным до конца. Что касается президента, если человек будет работать прозрачно, открыто и честно, его могут за это ненавидеть, ругать, критиковать, но привлечь к ответственности не смогут.
— Давайте уточним. Под снятием неприкосновенности вы подразумеваете всех бывших президентов, включая Акаева, Бакиева, Отунбаеву, Атамбаева и Жээнбекова, когда он уйдет в отставку?
— Да всех тех людей кто занимал пост президента, но поправлю. У Аскара Акаева нет статуса экс-президента. Курманбек Бакиев осужден судом и у него тоже нет статуса экс-президента. У Розы Отунбаевой есть статус экс-президента, но лично мое мнение, что поскольку она была лицом исполнявшим обязанности, она не была президентом в чистом виде. Поэтому ей, скорее всего, как дань уважения дали статус экс-президента. Но надо иметь ввиду что у прокуратуры достаточно полномочий и так привлекать к ответственности без изменения статуса, но почему-то они упираются в этот закон. Я полагаю, что это больше отсутствие желания или страх пойти на этот шаг. Поэтому, если им мешает это статья, то мы ее ликвидируем.
— Аресты вокруг TBEA и аварии на ТЭЦ продолжают набирать обороты. Почему у власти столько прыти именно в отношении этого дела? Разве нет в стране других коррупционных схем?
— Дело в том, что по данному кредиту было проведено депутатское расследование. По остальным проектам подобного расследования не проводилось. Китайские кредит, который нам был выдан, я мягко скажу, был неразумно использован. Мы построили новый блок, который был нужен, но он не спас нас от аварии на ТЭЦ, а по плану должен был спасти. По словам министра энергетики 2013 года, у нас был новый ТЭЦ. И у нас не должно было быть проблем ни с горячей водой, ни с теплом. Авария показала, что цели нового блока состояли только в том, что он вырабатывает дополнительную электроэнергию. В остальных случаях он не работает. Поэтому возникает вопрос, а нужно было нам его строить? И потом в ходе расследования поступили материалы, что многие предметы были куплены по явно завышенной стоимости, тут возникает вопрос, если кто-то завышает стоимость, значит излишки от этой стоимости кто-то присваивает. Поэтому комиссия поручила правоохранительным органам провести расследование. И вот как видите они возбудили уголовное дело, сейчас под стражей находятся два премьер-министра, два мэра города, один бывший министр энергетики, другой действующий был. Другое дело, что степень их ответственности и реальную вину, конечно будет определять суд.
— То есть вы не видите политической подоплеки в этом деле?
— Когда произошла авария на ТЭЦ я был инициатором создания вот этой депутатской комиссии. Поэтому я смею вас уверить, что меня никто ни о чем не просил. Я имею дружеские отношения с КНР и с коммунистической партией Китая и мне не хочется, чтобы кредиты, которые нам дают на развитие нашей экономики затем стали «медвежьей услугой». Вот в связи с этим антикитайские настроения в обществе усиливаются, но никто не говорит, что это мы же сами просим выдать эти кредиты. И мы просим кредиты на те объекты, которые мы хотим построить, и китайцы нам ничего не навязывают. И я хотел бы на примере ТЭЦ, чтобы мы показали на самом деле в чем проблема. И потом при следующей выдаче кредита он будет изучаться тщательно, объекты будут строиться добросовестно, с гораздо меньшей коррупционной составляющей. Главная цель в этом заключается. Политической подоплеки в этом деле я не нахожу, потому что те лица, которые привлекаются к ответственности в большинстве своем они не являлись политическими деятелями. Они не являются лидерами партий. Они не выступали против власти. Более того ныне действующий президент представитель этой партии. Поэтому я бы не стал говорить, что это политическое преследование. Это власть, когда привлекала к ответственности С.Жапарова, Текебаева и других, она отмахивалась от того что это политическое преследование, хотя именно в этих случаях было гораздо больше политической подоплеки. В крайнем случае, что мы можем допустить, это то что идет борьба за власть и укрепление позиций. Это может быть.
— Сапар Исаков, Артыкбаев, Кулматов ключевые лица команды Атамбаева. Не являются ли их аресты предупреждением Атамбаеву, чтобы он так сказать «не высовывался»?
— Мне кажется, что именно к Атамбаеву приближаются. Тем более он сам заявил, что это его ответственность. Я бы на месте Генпрокурора возбудил уголовное дело, потому что президент не должен был принимать такое решение.
— Звучат мнения, что расследования по этому кредиту повредят кыргызско-китайским отношениям.
— Я был в составе кыргызской делегации, во время последнего визита президента в Китай. Я хочу привести слова китайского лидера Си Цзиньпиня, которые он публично заявил – «Если китайские компании нарушают закон в Кыргызстане, они должны быть привлечены к ответственности, и мы поможем вам в этом». Почему-то у нас по всем проектам с китайским участием возникают какие-то проблемы. Считаю, что это происходит из-за того, что изначально, когда мы ставим условия деятельности китайских компаний, мы нормально по-человечески не можем все разъяснить. Мы ждем пока будет построит каркас, а потом доблестная финполиция начинает находить нарушения. А насчет TBEA, я вам откровенно скажу, для руководства Китая безразлично кого привлекают. Сапар Исаков, Кулматов, Сатыбалдиев не являются гражданами Китая. Тем более, что сейчас в 21 веке, во всех странах мира, включая в самом Китае идет активная борьба с коррупцией.
— Как вы объясните, что несмотря на смену президента суды продолжают выносить обвинительные приговоры, как это произошло с Садыром Жапаровым?
— Я как депутат тоже обратился с судьям с ходатайством того, что в деле Садыра Жапарова состава преступления нет. К сожалению, суд принял обвинительное решение. Суд — это громозкая система.
— То есть, вы не считаете, что в ходе вынесения решений в отношении Жапарова, Саляновой, Асанова, Кадырова и Карыбеков были как прежде звонки с аппарата Президента?
— Я полагаю, что указаний не было и именно из-за этого суды оставили решения в силе.
— Но вы согласны с тем, что итоги деятельности президентства Сооронбая Жээнбекова будут зависеть от политики в отношении политических заключенных?
— Норма о том, что президент не должен являться членом партии предпологает, что он не должен заниматься партийной работой. У него есть круг полномочий, которые он должен исполнять. Если он за рамки не будет выходить, то и проблем у него не будет. Но если он попытается создать какую-то лоббистскую партию в парламенте, то это будет ошибкой. Если же он создаст равные условия для всех, то к нему претензий не будет. Претензии возникают, когда ты у кого-то власть забираешь и не допускаешь других к своей власти. Были случаи, когда бывший президент, минуя премьер-министра давал прямые указания министрам. Здесь есть признаки узурпации власти.
— Правильно ли только Атамбаева обвинять в этом, потому что вы сами депутаты дали ему такую возможность.
— Потому что в парламенте было 38 депутатов от его партии, лидером которой оставался Атамбаев. И все ходили на «Форум» советоваться. А депутаты остальных фракций хотели быть в коалиционном большинстве, распределять должности и плыть по струе. Последний раз я тоже предложил оставить в меньшинстве СДПК, однако никто не согласился, потому что в их сознании осталось, что есть 7 этаж Белого дома.
— Вы согласны, что такая конъюнктурная позиция большинства депутатов дискредитировало саму идею парламентаризма?
— В 2010 году я подписывал в СИЗО проект новой Конституции. Но после этого будучи депутатом, я глубоко разочаровался выборами по партийным спискам. Надо вернуть выборы по одномандатным округам.
— Вы верите, что Сооронбай Жээнбеков разрушит коррупционные схемы прежде всего в налоговой и в таможенной сферах?
— Первые шаги ведомств, подчиненных ему, создают надежду на то, что мы пойдем дальше другим путем. То, что началась борьба с коррупцией именно с его окружения вселяет на это надежду.
— Но это же окружение Атамбаева?
— В 2017 года на выборах президента все они были закреплены по регионам. Это команда во многом обеспечила победу Жээнбекова.
Беседовал Адиль Турдукулов.
