Как рассказал корреспонденту Комитета по защите свободы слова руководитель правозащитной организации «Вентус» в г. Караколе Камиль Рузиев, в зоне чудовищного нарушения прав человека оказались даже те, кто сам призван защищать права человека.
К. Рузиев работает в правозащитной сфере более 15 лет. Специализируется на защите прав заключенных, представителей этнических меньшинств, женщин, жертв насилия.
В 2015 году при осуществлении профессиональных обязанностей, связанных с мониторингом и защитой прав заключенных СИЗО № 3 города Каракол, оказавшихся жертвами пыток, сам Рузиев подвергся физической расправе со стороны сотрудников УВД Иссык-Кульской области.
Итогом милицейской «обработки» стало то, что правозащитника вынудили самолично написать заявление в комиссионный совет Национального центра по предотвращению пыток об увольнении «по собственному желанию».
«Кроме того меня принудили написать расписку о том, что я, Рузиев Камиль, не имею претензий к сотрудникам УВД и СИЗО №3 г. Каракола. Я проиграл все судебные процессы. Ровно месяц назад, 2 мая 2017 года, Верховный Суд КР вынес окончательное решение без права на обжалование о том, что прокуратура Иссык-Кульской области законно прекратила уголовное преследование в отношении сотрудника СИЗО №3 и ОВД Иссык-Кульской области в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Фактически, самые вопиющие нарушения прав человека происходят в стенах судебных органов. Сейчас я готовлю жалобу и намерен обратиться в ООН для защиты своих прав», — сообщил К. Рузиев.
О покушении
«Получил данные о фактах пыток в СИЗО №3. В качестве члена координационного совета Национального центра по предупреждению пыток, на основе обращения со стороны адвоката и родственника жертвы пыток, я организовал мониторинг в данном закрытом учреждении. 11-12 февраля 2015 г. в составе группы экспертов и правозащитников, мы зашли в следственный изолятор. Выяснилось, что до нас сюда наведались прокуроры Иссык-Кульской области и не приняли должных мер в отношении мучителей в погонах. Нам было оказано воспрепятствование со стороны СИЗО №3 города Каракол. Нарушение налицо, поскольку закон гласит — оказано воспрепятствование, значит должно было быть возбуждено уголовное дел. Однако прокуратура Иссык-Кульской области так и не возбудила уголовное дело. Оказалось, что сотрудники руководства СИЗО №3 связаны с сотрудниками ОВД по факту избиения. Сотрудники СИЗО должны были и обязаны предупредить, поставить в известность прокуратуру, что заключенный был избит сотрудниками милиции после вывоза из Ак-Суйского районного суда. Поэтому, мы предполагаем, что сотрудники милиции вывезли людей из СИЗО №3, когда мы мониторили и выявляли жертв пыток», — рассказал правозащитник.
По утверждению Рузиева, по итогам ознакомления с ситуацией в СИЗО, сразу после того, как он вышел оттуда, его окружили 50 неизвестных лиц с целью оказания на него физического и психического давления.
«Меня не выпускали. Заставили писать расписку об отсутствии претензий к сотрудникам СИЗО №3 города Каракол и сотрудникам ОВД Иссык-Кульской области. Заставили написать о том, что я не буду оказывать помощь жертвам пыток, а также, что я не буду посещать СИЗО №3. Каким-то образом мне удалось вырваться. Я сразу написал заявление в адрес уполномоченного омбудсмена Молдогазиева о принятии мер по факту совершенного на меня нападения.
Однако, после приема у омбудсмена меня вновь задержали те же люди. Удерживали в кабинете Национального центра с участием милиционеров ОВД Иссык-Кульской области. Долго не выпускали. Угрожали убийством. Требовали написать заявление об увольнении и расписку, о том, что не имею претензий к сотрудникам СИЗО и ОВД. Также требовали написать расписку о прекращении попыток защищать жертв пыток, мониторить ситуацию в СИЗО. Удерживали меня долго. В итоге, я был вынужден выполнить все их требования. Потому что последовали угрозы в адрес моих близкий и родных.
Однако по итогам моих обращений 13 февраля 2015 года со стороны прокуратуры Иссык-Кульской области, УВД, ГКНБ мне было отказано в возбуждении уголовного дела.
Следует заметить, что нападавшие на меня люди строго предупредили, чтобы я оставил и свою журналистскую деятельность и ничего не писал. Припомнили мне о том, что я раньше писал критические статьи по правам человека, по межэтническим отношениям в селе Ирдык. Объяснили, что это является последним предупреждением. Я все это изложил в своих объяснительных и заявлениях, но дело так и не возбуждено. После неоднократных моих обращений в органы власти, к президенту, Жогорку Кенеш, Генеральному прокурору, правительству, ГАМСУМО, 17 декабря 2015 года возбудили, наконец, уголовное дело», — отмечает Рузиев.
Однако в июне 2016 года суд выносит постановление о прекращении уголовного преследования в отношении сотрудников УВД и СИЗО №3 города Каракол. Я вместе с адвокатом обжаловал это, но мы проиграли в Каракольском городском суде. Далее обжаловали в Иссык-Кульский областной суд, где также наши доводы не были приняты. Также мы проиграли Верховный суд. При этом до сих пор не опрошен и не допрошен и не найдено место жительства бывшего начальника СИЗО№3 города Каракол Асамбаева. Другие сотрудники также не были допрошены до сих пор. Утеряны и не найдены мои расписки. Истребовано мое заявление об увольнения. То есть была нарушена статья 19 Уголовно-процессуального кодекса. Следственные мероприятия произведены неполно и необъективно.
Вот так попираются права правозащитников, не говоря о том, каким «ужасам» со стороны правоохранителей подвергаются простые граждане – их продолжают пытать и издеваться.
У нас очень много жалоб, которые подтверждают такое положение дел.
Прокуратура Иссык-Кульской области и сотрудники милиции, которые применяют пытки в отношении граждан, не привлекаются к уголовной ответственности со стороны правоохранительных органов и надзорного органа. В частности, с 2012 года мы защищаем право на свободу от пыток инвалида второй группы Перепелкина Глеба Евгеньевича. Это житель города Каракол, который был избит в здании ОВД города Каракол. При неоднократных обращениях ему было отказано в возбуждении уголовного дела со стороны прокуратуры города. Хотя Перепелкин сразу же обратился с телесными повреждениями в больницу и получал длительное лечение в больницах и лечится до сих пор. Однако, прокуратура города, Иссык-Кульской области и Генеральная прокуратура неоднократно отказывались возбуждать дело. Но, мы все-таки добились, чтобы возбудили дело и в настоящее время оно расследуется ГКНБ Иссык-Кульской области. К большому сожалению, нам прямо говорят, что дело неперспективное, буквально сегодня обратился к прокуратуре города с ходатайством и в ГКНБ, что по данному факту квалифицировали состав преступления, как пытки. Это 305 статья (специальная) в Уголовном кодексе, которая предусматривает привлечение к уголовной ответственности должностные лица, в том числе сотрудников милиции за применение пыток к гражданам.
О жертвах
«Бывают трагические исходы случаев, связанных с пытками. В частности, был избит начальник канцелярии Тонского РОВД который, сразу после избиения со стороны заместителя начальника РОВД по оперативным делам, был госпитализирован в больницу. Пострадавший был госпитализирован в Тонскую больницу с диагнозом сотрясение головного мозга. Но, к сожалению на основе наших обращений прокуратура отказалась возбуждать уголовное дело, с мотивировкой якобы отсутствия состава преступления, якобы не готовых заключений экспертиз и т.д. К большому сожалению, данный гражданин после того как его уволили, начал писать жалобу на руководство ОВД и в дальнейшем совершил суицид. Это произошло в селе Каджи-Сай, где он проживал один. В своей предсмертной записке он обвинил заместителя начальника РОВД. Мне пришлось на основе этого обратиться к прокурору Иссык-Кульской области.
Мы добились возбуждения уголовного дела по факту смерти, в настоящее время, данное уголовное дело расследуется. Но напрашивается вопрос, почему не возбуждают уголовное дело по факту пыток? Возбудили уголовное дело только по факту смерти. Если бы раньше возбудили уголовное дело и раньше приняли меры, то, возможно, человек остался бы и жив.
Таких примеров много, и я хотел бы сказать, что длительное время люди вынуждены искать справедливость через правозащитников, обращаться в разные органы, к депутатам, президенту, однако, как говорится, а воз и ныне там…
Соб. инф.
