Продолжение. Начало в №№17-37.
Судя по письму, он был грамотным человеком, почерк поразил своей каллиграфичностью. Таким образом, мы стали переписываться и обмениваться посланиями по почте. Он рассказал о себе, что во время второй мировой войны был активным участником комитета по освобождению Туркестана. Я пришел к выводу, что можно, оказывается, найти единомышленника. Позже я написал письмо Карису ага, в котором говорил о положении народа у нас на родине, об этом я читал в газетах. Он мне ответил длинным письмом, в котором писал, что о жизни народа на родине ничего не знает и что всегда надо интересоваться его положением. Все письма Кариса ага хранятся у меня в архиве. В Германии туркестанцев тогда насчитывалось, может быть, 200 человек — это были казахи, кыргызы, узбеки, туркмены и другие тюркоязычные бывшие советские граждане. Для таких людей, которые из-за войны остались на Западе, мы созвали конференцию с целью наладить регулярное общение и переписку с ними. Вот тогда я понял, чтобы всех нас собрать, объединить, нужна какая-то организация.
В Америке появились антисоветские организации. Мы начали получать от них помощь. Вышли в свет два наши журнала под названием «Тюркский народ». Мы дали такое название, чтобы открыто публиковать мнения о целях представителей тюркских народностей, которые жили в Советском Союзе. От Заки Балиди Тугана я получил письмо, в котором он сообщал, что намерен написать историческую книгу про туркестанцев и пригласить меня на конференцию историков. В 1952 году 29-30 августа в Мюнхене прошла Первая конференция туркестанских эмигрантов. Я к этой конференции подготовил доклад на тему «Положение народа» и выступил с ним. Это выступление я позже нашел в газетах у Бенингсена, которые выпускались в Средней Азии на русском и местном языках. Например, это были газеты: «Кызыл Кыргызстан», «Кызыл Узбекистан», «Казахстанская правда». Мой доклад все одобрили, может быть, оттого, что в то время было мало людей, которые оставались за границей и изучали жизнь туркестанцев. После конференции был создан Национальный освободительный комитет Туркестана и избраны его члены. Американцы, которые организовали этот комитет, поставили перед нами условия, чтобы в нем принимали участие представители всех туркестанских республик. Председателем комитета избрали казаха, горного инженера Кариса Канатбая. Заместителем выбрали узбека Ахметжана Оморкана, а их заместителями были выбраны по одному представителю от каждой национальности, то есть, один кыргыз, один туркмен. Из таджиков никого не было, поэтому от них никто не был выбран. Таким образом, в организацию входили представители четырех тюркских национальностей. Я был давно знаком с Ахметжаном Оморканом. В 1952 году во Франции не хватало рабочей силы, и туда приглашали рабочих из бывших эмигрантов, узников немецких лагерей. Среди тех, кто приехал во Францию, был и Ахметжан. Во Франции в то время выпускалась газета «Монд» («Мир»). Ахметжан опубликовал в этой газете ложную информацию о том, что он является потомком ханского рода. Я с ним познакомился через редакцию, мы с ним переписывались, позже встретились. До войны Ахметжан работал корреспондентом, освещал работу обкома Наманганской области. Он умер от паралича в1980 году. После конференции я уехал во Францию. То, о чем говорилось на конференции, позже печаталось в следующих номерах наших журналов.
Из-за разногласий, возникших в туркестанском сообществе, мы по предложению Кариса Канатбая решили уехать в Германию. Там выпустили журнал «Тюркский народ» — орган Тюркского народного комитета. В первом номере журнала редактором был Карис ага. Мы, каждый на своем языке, написали антикоммунистические и антисоветские статьи. Выпускали статьи о том, что правит нами не местное население, а приезжие русские. Мы, находясь за границей, все понимали и были убеждены в этом. В одном из этих журналов была напечатана моя статья под названием «Кто они?», в которой я писал, кем являются руководители КГБ в Советском Союзе. Сначала изучив биографию руководителей КГБ каждой республики, я писал в своей статье, что нашим народом управляют не наши люди, а ставленники России. Конечно, чтобы все это знать, нужно было читать разные материалы. Мне в этом помогали местные газеты.
Журнал «Тюркский народ» выпускался на средства Конгресса США на русском и тюркском языках. В нем освещались в антисоветском духе события, о которых в Советском Союзе открыто не печатали. Кроме того, там были материалы, которые призывали к единству тюркских народов. Наши журналы мы отправляли другим нашим тюркестанцам, которые оставались за границей, а также в библиотеки и научные учреждения Советского Союза, но их не пропускали на границе. В то время было очень трудно, почти невозможно тайно доставить и передать в руки советского человека, в Советский Союз, наши антикоммунистические газеты и журналы. Такие газеты и журналы выпускали и другие. Я был редактором нескольких книжек журнала «Тюркский народ» под именем Кудайберген Кошой. Имя Кошой я взял из эпоса «Манас». Там есть такие строки:
— На поминках по Кокотаю,
Кошой давал благословление.
Все давали вместе с ним благословление,
И мусульманин, и иноверец тоже
Имя Кошой я взял с целью, чтобы оно послужило объединению нашего народа. Это, конечно, было влияние эпоса «Манас». Под псевдонимом Кошой в журнале «Тюркский народ» была напечатана моя статья «Восстание 1916-года».
Журнал «Былое» в 1924 году в статье «Туркестанское восстание» напоминал, что 1876 году губернатор Кауфман, прежде чем выступить против Кокандского ханства, специально для ташкентцев дал обещание, что 50 лет не будет забирать в армию людей. Это обещание население не забыло. Несмотря на уговор, русский царь обманным путем заменил слово «солдат» на слово «тыловые работы», и людей забирали насильно. «Жители Ходжентской губернии говорили, что они подчиняются русским уже 40 лет, поэтому забирать в армию людей еще рано, не прошло еще 50 лет. Царское правительство должно по нашему уговору подождать еще 10 лет. Ттаким образом, они сами себя успокаивали и надеялись», — писал журнал «Былое».
Журнал «Молодой туркестанец» в одном из номеров 1931 года писал: «Люди из рода туркменов искали разные пути и выходы, чтобы не отдавать людей в армию. Их опорой и надеждой был конный туркменский полк. Они просили у конников защиты от этой мобилизации. Просили вместо своих детей забрать в армию других, обещая заплатить за это любую сумму». 10 июля люди рода Текин из области Мары, из числа Токтомуш, Отамыш на своем собрании требовали: «Сейчас сезон уборки хлопка, нам самим не хватает рабочей силы, к тому же наши люди умеют только работать на полях. Они не умеют работать в других условиях, особенно в холодном климате, поэтому мобилизация не принесет никакой пользы». Они находили разные отговорки. Хотя такие причины и отговорки шли из народной среды, сидящие наверху чиновники, руководители правительства на все это закрывали глаза», — так продолжал писать журнал «Новый Восток» в статье «Революционная Бухара» ( № 22, 1922 г.).
Население отправляло своих представителей в Ташкент, Самарканд, оттуда ждали ответа. Спрашивали: «Что, если мы не отдадим своих людей и поднимемся на восстание? Поможет ли нам род, который живет в Афганистане?» Надеялись еще на помощь духовенства, полагая, что если они объявят «казабат», войну по религиозным причинам, возможно это будет большой поддержкой. Из-за того, что каждая территория решала свои задачи по-своему и между ними не было связи, невозможно было собрать новые силы воедино. Каждый, как умел и понимал, выступили против русских. В итоге из-за разобщенности, когда все выступали поодиночке, самого главного результата не достигли. Здесь уместно привести народную пословицу: «Если шестеро впереди идущих людей с белыми пятнами, то погибнет впереди идущий человек, если четверо впереди идущих людей согласованы друг с другом, то достанут с неба звезду» Какой вред принесла населению несогласованность друг с другом в то время, мы поговорим ниже.
(Продолжение следует).
