Продолжение. Начало в №№17-29.
В лагере нас кормили неплохо. Когда гнали на работу, по дороге мы убегали и во французских селах брали хлеб, яйца, и разную еду. Однажды в семье, где мне дали продукты, я попросил достать мне русско-французский словарь. У них была дочь, которая каждую неделю ездила в Париж торговать. Она мне принесла русско-французский словарь. С помощью этого словаря я искал способы выжить и находить себе хлеб. Работа с каждым днем становилась труднее. И вдруг, ни с того ни с сего, 6 мая всех пленников погрузили в эшелоны и снова повезли в Германию. Понятно, что возвращаться в Германию никому не хотелось.
Попытка остаться во Франции
Мы с Казимиром, поляком по национальности, посоветовавшись с его сыном, договорились, что останемся во Франции. Казимир знал французский язык, а у меня был словарь, с помощью которого можно было объяснить, что я пленный. Союзники, Англия и Америка, в то время бомбили Германию, разбивали вдребезги дороги, все мосты и города тоже были разрушены. Немцы поставили охранников на железную дорогу. Наш поезд двигался медленно, потому что проезжали еще и военные поезда. В месте, где пережидал наш поезд, стояли большие бочки, в которых перевозили спиртные напитки, их привезли из какой-то другой области Франции. Охранники, которые там были, открывали эти бочки и напивались. Мы, пользуясь ситуацией, решили, когда поезд будет ехать медленно, спрыгнуть с него. Первым прыгнул я. Двери вагонов были открытыми. Я упал на камни, друзья мне кинули мое одеяло, ноги были ободраны, все в крови. Почему-то Казимир не прыгнул. Ночью, дрожа от холода в пустом поле, я добрался до двух сараев. Зашел в сарай, где складывают дрова, там дуло изо всех щелей. Я кое-как просидел в этом сарае до рассвета. Хотя и стоял май, но было холодно. Женщине, которая вышла доить корову, с помощью жестов и слов, которыми едва владел, стал объяснять, что я пленный. Женщина поняла, кто я такой, завела к себе домой, принесла мне теплой воды помыться, а потом дала выпить вскипяченного молока. Немного отдохнув, я попросил поменять мне одежду. Она объяснила, что одежды у них нет, и указала на дом своего соседа, сказав, что там можно будет мне одеться. На наших жакетах с лицевой и с изнаночной стороны были написаны номера. Сейчас я их забыл, по-моему, это были шестизначные номера. Я пошел в тот дом, на который указала женщина, там меня повели в сарай и заперли. Я сидел и горевал, что меня сдадут немцам, но в обед дочь хозяина дома на подносе мне принесла разную еду. Они поменяли мою одежду. Я, оказывается, зря боялся. Мне жестами объяснили: близко проходит железная дорога, и охраняющие ее немцы бывают здесь. И если они увидят тебя, убьют и тебя, и нас.
Через несколько дней я встретился с тремя поляками, одним украинцем и одним русским на ферме, где они пропалывали посевы. Руководителем среди них был бельгиец. Они меня взяли к себе на работу. Когда приехал хозяин фермы, ему рассказали кто я такой. Он испугался и сказал, чтобы я ушел. Ничего не поделаешь, надо уходить. Но если уйду, что будет со мной, на кого я натолкнусь? Это понимали мои новые знакомые — поляк, француз и трое бельгийцев. Они меня спрятали в лесу и по очереди приносили еду. Я жил один в лесу с 12 по 27 мая. От скуки сплел из веток несколько корзинок. Одну из них я отдал женщине, которая готовила мне кушать, а две других — парням, которые доставляли мне еду. Внезапно немцы поставили на железной дороге охранников. Из-за того, что лес был рядом, они могли услышать каждый звук и каждое мое чиханье. Значит, оставаться здесь было опасно. Тогда парни с фермы передали меня через доверенных людей тем, кто дальше, передавая меня с рук на руки, доставили дня за три в одно французское село.
6 июня 1944 года в Нормандию вошли союзники. В селе, где я жил, было движение Сопротивления. Я тоже привязал выше локтя красную ткань, и был включен в список французских партизан. Военные действия приближались. Члены Сопротивления в целях защиты рыли блиндажи и окопы, готовились противостоять врагу. Когда немцы стали убегать, мы вместе с французскими партизанами, взяв в руки оружие, стали их преследовать. Я тоже принимал в этом участие.
В одном месте сбежала из немецкой армии рота солдат. Мы, партизаны, решили напасть на них и направились туда, где они прятались, но напасть на них не смогли, потому что они были хорошо вооружены. Потом нас отправили в село Орсланбил. Там чех по имени Томас был моим переводчиком, и я теперь встретился со здешними партизанами. В Советском Союзе было такое оружие, как пулемет, французы совсем не знали, как из него стрелять, и тогда я начал их учить этому. Далее мы передвигались с этим пулеметом, но по пути никого не встретили.
В конце июня вместе с солдатами союзников армия Де Голля освободила Париж. В то время авторитет Советского Союза был очень высок как страны, освободившей Европу от фашизма. Значит, и Францию тоже освободил Советский Союз, принес счастье народу, так считали французы. На улицах города, увидев солдата в советской военной форме, все начинали его обнимать, целовать, встречали с радостью, особенно женщины и молоденькие девушки. Приглашали домой, и угощали разными блюдами, дарили подарки. Постепенно в городе стало больше русских, одетых в военную форму офицеров. Одежда на них чистая, погоны блестят – совсем не похожа на обмундирование воюющих солдат. Оказалось, что большинство из них не советские солдаты, освободившие Францию от фашизма, а пленные, или люди, которые служили немцам. Вот они и заказывали себе военную форму Красной армии. На погоны пришивали столько звезд, сколько им нравилось. Французы только позже поняли, что это были фальшивые советские солдаты и офицеры, они обкрадывали дома, в которые заходили, насиловали женщин и девушек. Позже французы таких фальшивых солдат сами ловили или доносили на них Советам. Тех, кто не хотели возвращаться в Советский Союз, французские коммунисты собирали и передавали в советские лагеря. В надежде что вернусь в родные края к своему народу, я сам пришел в советский лагерь. Там встретился с Сергеем Сушковым, который партизанил в Западной Белоруссии. Он был сталинградский лейтенант. Позже в казарме под названием Роя построили лагерь для граждан Советского Союза, начальником штаба был назначен Сушков. Однажды он мне говорит: «Кудайберген, нас судьба снова свела вдвоем, поэтому хочу назначить тебя своим адъютантом, чтобы тебя не отправлять без конца на практические занятия и на политзанятия».
Конечно, я был безгранично рад этому предложению. Сергей, опытный красноармеец 24 лет, был старше или младше меня на год. Для того чтобы собрать советских граждан в Западной Европе, была подготовлена специальная военная миссия Советского Союза. В этой военной миссии было два генерала – Драгун и Вихоров. Эти имена я хорошо знаю, потому что когда они приезжали в наш штаб, Сергей нас познакомил. Французы нам выдавали зарплату, еду и одежду. Получив зарплату я, гулял по Парижу, знакомился с ним, заходил в небольшие музеи. Многие музеи в то время были закрыты, потому что здесь недавно проходили военные действия.
Встреча с Сатаром Алманбетом из Нарына
Я хорошо узнал Париж. Иногда приходил к друзьям партизанам, которые были в селе Орсанбил. Бывало, что мы вместе сидели – обедали, разговаривали. В штабе, где я работал, в одной комнате спали 3 человека — начальник штаба, его заместитель, и я, адъютант. Однажды прихожу вечером и вижу, что на нашем шкафу лежит чемодан, а рядом пачка русской махорки и тетрадь. Открываю тетрадь, а в ней латиницей написана кыргызская пьеса. Я ее с интересом прочитал. Автором этой пьесы был нарынский Сатар Алманбет. До войны я его видел в редакции газеты «Ленинчил жаш», когда работал вместе с Абдукаимовым, Болокбаевым. Хотя с тех пор прошло столько времени, этот человек остался в моей памяти. Он был, кажется, заместителем прокурора республики, маленького роста крепкий парень. Старше меня лет на пять, он закончил до войны факультет права в городе Алма-Ата. Я был свидетелем, как он пришел к редактору газеты, и с угрозой спросил: «Почему вы не выпускаете мою статью про прогулы?». Внешность этого человека я стал забывать. Когда пришел Сергей, я спросил у него:
— Сергей, где этот человек?
— Сидит в нашей тюрьме.
– А за что он сидит?
–Этот человек работал с немцами, был коллаборантом. В одном месте его узнали грузины и сообщили в наш штаб, а потом он был пойман и посажен в тюрьму — сказал Сергей.
На следующий день, как только рассвело, попив чаю, я пошел в тюрьму, чтобы увидеть этого человека. Охранники тюрьмы меня знали и пропустили.
– Вы, Сатар ага?
–Да, я Сатар ага — ответил он. Рядом с ним сидел один татарин, который, как я узнал, тоже тоже работал на немцев, был коллаборантом.
– Ты здесь кем работаешь? — спросили они меня.
–Я адъютант начальника штаба — ответил я, пожимая ему руку. — Я принесу вам еду.
– Да, хорошо будет, если принесешь вареные яйца, — сказал он. Я сходил в столовую заказал еду и принес им.
– У меня есть письмо к генералам военной миссии. Это письмо я отдал в ваш штаб, с тех пор прошло несколько дней. Я не могу получить ответа на мое письмо, – сказал Сатар ага.
У Сатара ага было заявление на нескольких страницах. Это заявление я нашел в нашем штабе. Значит, его заявление не дошло до генералов военной миссии. Сатар ага, оказывается, знал имена генералов, это заявление он написал одному из них. Я пришел и рассказал Сергею об этом.
(Продолжение следует).
