Азамат Алтай. «Глашатай свободы и демократии»

0
8686

Продолжение. Начало в №№17-24.

В августе 1940 года я взял отпуск в райкоме комсомола и уехал на летнее пастбище к Турдукан эже. Ее муж пас коней, я ему помогал. Привязывал жеребят, пил кумыс, гулял по горам —  так проходили мои дни. По дороге к пастбищу приходилось видеть реки Жылуу-Суу, Балгарт, воды которых вливаются в реку Нарын, а их истоки начинаются в нашем Тонском районе. Я услышал, что на Жылуу-Суу поэт Жоомарт привез своего друга писателя на лечение. Было известно, что Тенти, дочь Жунушбай агая из нашего села, вышла замуж за Жоомарта.  Вместе с Тенти я учился в одном классе. Она одевалась в мальчуковую одежду, играла с нами в альчики и всех обыгрывала. Тенти была очень красивая и ловкая девушка. А теперь мы узнали, что наша красивая девушка замужем и что она недавно родила. Когда я ехал по дороге и вез кумыс в предгорье, попросил отлить один бурдюк кумыса и отдал его человеку, который ехал в Жылуу-Суу. Попросил передать этот напиток Жоомарту агаю.  В селе Кун-Чыгыш в газете «Кызыл Кыргызстан» я прочитал стихотворение Жоомарта агая под названием «Крылышко беркута». В этом стихотворении были такие строки: «Когда-то давным-давно эти крылья летали в небесах. А вот теперь одно разлучилось со своими сверстниками, с которыми поднималось в небо, лежишь ты, бедное крылышко, на земле и высыхаешь» Вот такие печальные строки про крылья беркута были в этом стихотворении.  Позже, когда по воле судьбы я остался один и попал в плен к немцам, я вспомнил эти стихи Жоомарта агая. В то время я сравнил себя с крылышком беркута, которое с высокого неба упало на землю и осталось совсем одно.

В том году меня призвали в армию. Был сентябрь. Для отправки молодых призывников специально пригоняли трехтонные машины, куда сажали будущих красноармейцев после прохождения военной комиссии и везли их на станцию в Тон. Собрался народ. Это было самым обычным событием —  призывников отправляли в армию. Тогда у нас и в мыслях не было страха по поводу того, что начнется война. Несмотря на это, наши односельчане загородили дорогу машине, на которой мы ехали, и долго нас не пускали. Я хочу выделить один момент и рассказать о нем особо. Есть у меня земляк Салиев Азиз. Так вот он, когда я остался за границей, написал про меня очень плохую статью, что, мол, я уезжал в армию как будто бы с радостью и по собственной воле. Для меня в то время действительно было радостью уехать в армию. Войны нет, отслужить тихо-мирно и возвратиться в родные места было моим долгом.  В тот год в село возвращались солдаты, чей призыв пришелся на 1938 год.  А этот Салиев сам тоже участвовал в войне и лишился глаз. Я очень обижен на него за то, что он написал про меня лживую статью. Его отец был, кажется, учителем начальных классов, я сейчас точно не помню.

Воинский долг отправил меня в далекий путь

На пароходе «Киров» мы приплыли в Рыбачье (теперь Балыкчи). А как из Рыбачье ехали во Фрунзе, совсем забыл. По-моему, нас посадили в грузовые машины. Помню, что, когда мы проезжали через Боомское ущелье, по дороге мы были все окутаны пылью и грязью. По приезде в Бишкек нас начали распределять, кто в какой воинской части будет служить, проверять наше здоровье и объединять по возрасту. Когда я проходил комиссию, мне сказали, что я буду служить в пехотной части. В Бишкек приезжали призывники и из других областей и районов Кыргызстана. Мои друзья, которые учились в Каракольском педагогическом техникуме, не смогли попрощаться с близкими.

Я услышал, как их родители говорили моему отцу: «Кожомберди, ты счастливый, получил благословление сыну у народа и провожаешь его из своего дома. А наши дети уходят в армию из других городов и из других мест, не попрощавшись и не увидевшись с родителями». Когда мы приехали во Фрунзе, узнали, что есть такой генерал, который лишь немного выше среднего роста — генерал Панфилов, военный комиссар Кыргызстана. Мы сели в поезд на станции Пишпек. В каждый вагон погрузили по 20-30 человек. Самого шустрого призывника, который умел говорить, назначали ответственным человеком за вагон. И меня назначили старшиной одного вагона. Нас привезли в город Воронеж, выгрузили с поезда и отправили пешком. В какой-то столовой нас накормили. По дороге на каждой станции мы получали военный паек и горячую воду. Наш эшелон добрался до Литвы за 17 дней. В Каунасе нас разделили на воинские части, переодели в военную форму. Здесь ребят с высшим образованием определили в одну роту. Это были будущие командиры запаса. Я себя внес в список тех, у кого, как и у меня, было образование восемь классов. Меня зачислили курсантом в полк, в котором готовили младших командиров, с этого началась моя воинская служба. Летом перед отъездом в армию я вступил в ряды коммунистической партии. Рекомендательное письмо мне дал в то время второй секретарь райкома Турсунов агай. А вторую рекомендацию дал еще кто-то, я уже не помню. В то время для вступления в партию тебе нужно было получить две рекомендации от людей, у которых был десятилетний стаж членства в рядах коммунистической партии. В армии нас звали «националами», а русские нас звали «азиатами».

Литовское население встретило нас не очень приветливо. Для такой холодной встречи была своя причина. Советский Союз ввел свои войска, ссылаясь на то, что литовский парламент сам сделал такое предложение. СССР присоединил к себе Латвию, Литву, Эстонию — страны на восточном берегу Балтийского моря. Вот в эту страну я и прибыл, как захватчик. В тот год зима была суровая. Я позже слышал жалобы литовцев, что Советский Союз привез в Литву не только своих солдат, но и свои холода. Несмотря на сорокаградусный мороз, нас гоняли на тактические занятия. Когда они проходили в селах, где жило местное население, я интересовался жизнью и бытом крестьян Литвы, поэтому заходил в некоторые дома. Заходишь к ним, в комнатах чисто, тепло и уютно, везде стоят кровати, занавески на окнах открыты, в доме тепло и такая благодать, что мне казалось, жизнь у них счастливая. Когда на улице 40-градусный мороз, и ты после занятий заходишь домой к литовским крестьянам, такое чувство, будто попал в рай. Они не умели говорить по-русски, поэтому мы объяснялись жестами. Когда я приходил, они мне говорили: «Ты не русский тоже, как и мы, другой нации». Жалели меня и давали мне кушать. После занятий я думал, почему Советский Союз нас обманывал, почему нам говорили, что в капиталистических странах много крестьян умирают от голода. В те морозные дни нас назначали патрулировать. Однажды мы услышали, что в другом полку командиров, которые отпрашивались в увольнение, литовские девушки приводили их на берег Немана и топили в реке, а потом тела этих командиров всплывали ниже по течению.  Я тогда думал: «Что это за подлость, мы им дали свободу, делаем только добрые дела, а они так поступают с советскими офицерами».

В те года был такой журнал под названием «У них и у нас». В этом журнале нашу жизнь хвалили, а жизнь этой страны порочили. Хотя я и был гражданином советской страны, я уже в те годы понимал, что нас обманывают.

Я знал, что имя Касыма Тыныстанова очерняли, называли его феодалом, националистом, капиталистом. И всегда думал, что никто не имеет права очернять имена кыргызов, которые, как Касым Тыныстанов, в свое время поняли, что их обманывают и вовремя получили образование. Аалы Токомбаев на каждом собрании очернял имена видных людей нашей республики в 1935 – 1936 годах.  А сейчас я расскажу о том, что произошло со мной в Литве. Было собрание партийного комитета, на нем обсуждали коммуниста Кожомбердиева, то есть меня, за то,  что я интересуюсь жизнью и бытом литовского народа и захожу домой к местным жителям.  О том, что увижу, об их быте рассказываю потом своим сослуживцам. По этой причине меня исключили из рядов коммунистической партии. Моя партийная жизнь длилась недолго, стаж в партии был меньше года. Свой воинский долг я выполнял с честью. Со мной служили ребята, которые, чтобы не выходить на тактические занятия, предпринимали разные уловки. Они специально поднимали температуру тела и сообщали ложную информацию о своем здоровье. Я не мог этого делать. Я дал клятву, что честно выполню свой воинский долг, и я его выполнял.

Через полгода нас отправили в весенние лагеря. Ежедневно на занятиях нас обучали правильным приемам стрельбы, обороны, учили оберегать себя. На учениях стреляли из оружия и пушек, но погибших не было. Волей неволей приходили мысли, что если война будет такой, то не будет никакой опасности, и не столь уж она страшная. Однажды объявили тревогу, якобы началась война. На границе находилась рота солдат, которая рыла окопы. До нашей роты очередь пока не дошла, поэтому мы там еще не были. Мы ожидали, когда подойдет наша очередь, мы пойдем рыть окопы, и обозначим линию границы.

Кровавая война

Затем наступили июньские события 1941 года. Мы стали давать отпор немцам. Вражеские танки проходили через мост на реке Неман. Нас, солдат, сосредоточили на поле и дали приказ стрелять.  Враг наступал. Тогда погиб на поле битвы наш старший сержант по фамилии Белов. Командиром взвода был лейтенант Зубков, он дал мне приказ: «Доберись до Белова ползком и принеси его комсомольский билет!». Я был недалеко от места, где лежал Белов.  Смотрю, он умер и лежит в луже крови. Тогда-то я понял, что до этого наша подготовка к войне была обманом. Вот теперь, думал я, видя первого убитого человека, началась настоящая война. У солдата было два адреса: один адрес дома, второй адрес его воинской части. Мне приказали, чтобы я взял эти два адреса у Белова. Я дополз до него, взял комсомольский билет старшего сержанта и его адреса. Немцы не переставая стреляли в нашу сторону. Я сверху на себя положил тело Белова, и когда полз назад, прикрывался им от выстрелов. Немецкие пули свистели прямо рядом со мной. Бог меня спас тогда от них.  Не знаю, сколько времени я полз, может быть, долго, а может быть, недолго, одним словом, мне казалось, что я полз очень далеко. Смотрю, от нашего взвода уже никого не осталось. Я тогда тихо пополз назад, вылез из ямы и побежал в открытое поле.

(Продолжение следует).

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.