Начну рассказ с родителей
Меня зовут Кожомберди Теке уулу Асан, отец мой был из рода Кыдыка. В 1916 году мои родители бежали в Китай в связи с восстанием в Туркестане. О том, как началось восстание, историки располагают полными данными, но все же я хочу об этом еще раз вспомнить и рассказать. Когда Российская империя захватила весь Туркестан, кыргызы подчинялись Кокандскому ханству. Между кокандским ханом и русским царем был составлен договор, согласно которому в течение 50 лет туркестанцев не должны были в обязательном порядке призывать в армию. Но данное обещание, как и составленный договор, который, вероятно, не был подписан, осталось невыполненным. А этот документ, скорее всего, исчез после ухода туркестанских ханов и эмиров.
В 1914 году во время первой мировой войны русские внезапно вспомнили, что у них есть Туркестан. Они начали мобилизацию в армию всех пригодных для военной службы людей. Но забирали их не служить в армию, а на черные работы, то есть рыть окопы для русских солдат, защищать их от смерти и быть живой мишенью для противника. Несомненно, все туркестанцы были недовольны данной политикой. И тогда их стали силой забирать в русскую армию.
По-моему, если бы они обращались с людьми как с гражданами своей страны, забирали их на фронт как солдат, а не на черные работы, то идти на фронт для нас было бы почетом. Такая политика русского царя основывалась на убеждении, что туркестанцы слабоумные, не умеющие держать в руках оружие, способные только копать землю. Конечно, после такого унижения туркестанцы начали возмущаться и подняли восстание против царского режима. Затем восстали туркестанские крестьяне из-за того, что забирали их на фронт в качестве пушечного мяса. Кроме того, было время весенних работ на полях, и все посевы зерновых и хлопка остались бы без присмотра. Осознав, что политика режима обречет туркестанцев на страдания, голод и нищету, все выступили против призыва в царскую армию.
Про отца
Мой отец — один из миллионов отцов нынешнего Туркестана. Он никогда не был богатым, и его предки тоже не были богатыми. Но и совсем нищим он тоже не был. Как говорится в пословице, пусть бык не помрет, и телега не сломается. Так и жил мой отец, как тысячи других людей, следовавших принципу: увидим то, что предначертано Богом. После смерти моего деда троим его сыновьям досталось немного скота. Моему отцу было тогда трудно, ему приходилось наниматься на работу к тем, кто был богаче. Воспитание отца, всё, чему он меня научил, принесло мне большую пользу в жизни. Я до сих пор помню, как много он трудился. Своим трудолюбием завоевал почет и уважение в нашей семье. С раннего утра до позднего вечера отец работал, не покладая рук. Каждую осень он запасался дровами, и мы всегда зимовали в теплом доме. В селе про моего отца люди говорили только хорошее. Он не мог помочь мне в учебе, так как сам был безграмотным. Я не хочу превозносить бедного моего отца, просто описываю то, что было на самом деле. У других были такие же отцы, как у меня, и я напишу только правду — то, что я видел и слышал…
Что рассказывал мой отец
— Я много лет батрачил на богатых. За свой труд получал ежемесячно по одной овечке. В те времена столько платили человеку, который днем и ночью пас скот и заботился о нем.. У меня было стремление заработать много овец, встать на ноги, создать свою семью. Чтобы не отстать от жизни, быть не хуже других людей. Я изо всех сил стремился осуществить свою мечту, но ей не суждено было исполниться. Старший мой брат задолжал всем в округе, весь погряз в долгах. Работать и жить по-другому он не хотел. Нам пришлось постепенно выплачивать его долги. Если я не помогу ему в трудное время, то кто ему поможет? Это мой долг, как брата. Внутренний голос говорил, помоги ему. Так сложилась жизнь, что мне не удалось избавиться от бедности. С одной стороны, я должен был заботиться о моих стареньких родителях. С другой стороны, был еще маленький братишка, а тут еще и старший брат со своими долгами тянул меня назад, в результате я не мог вырваться из нищеты. Заботиться о родителях было обязанностью моей и младшей сестры Турдукан. Трудная жизнь, нищета и голод настолько нас замучили, что хозяин, на которого я работал, может быть, из жалости к нам или же оттого, что мало мне платил, весной и летом давал нам одну свою корову, чтобы у нас было хотя бы молоко. Я просил Бога дать мне силы, чтобы я мог поддерживать своих родителей, поднять на ноги младшенького Муканбета и сестренку Калдык. Мысли о том, что я должен всех прокормить и вырастить младших, заставляли меня трудиться не переставая. Вся ответственность за домашних легла на мои плечи. Я вырос, не зная счастливого детства. Не был самым старшим в семье, которого любят, и не был самым младшим, которого жалеют и ласкают. Был средним. Не совершал проступков и проказ, как старший и младшие братья. Их поведение заставляло меня трудиться с раннего возраста. В молодости, как уже говорил, я батрачил и пас скот богатых. Перед собой поставил цель — работать, чтобы заработок позволял кормить всю свою семью. Эти мысли и эта цель вели меня вперед. Я все время искал пути выхода из бедности и работал беспрерывно. Мне было страшно подумать, что мои родители умрут от голода, а люди осудят нас, скажут, что сыновья не смогли прокормить родителей. По мере того, как я взрослел, постепенно, с годами, мне становилось немного легче, и я уже не испытывал таких опасений, как раньше.
1916 год. На это время пришлась моя молодость. Изо дня в день я размышлял о жизни и о событиях, происходивших вокруг. В том году наш народ выступил против русского царя. В нашем образе жизни с далеких времен не было такого, чтобы забирали нас в армию. Мы были покладистыми, никого не трогали, вели свое хозяйство. Русский царь издал указ о том, что армии нужны солдаты для рытья окопов. Это вызвало недовольство народа, и он поднял восстание. Все говорили, что не отдадут сыновей в армию копать окопы. Тогда русский царь отправил к нам карательный отряд из солдат. Мы выступили против них. Далеко в ущелье кузнецы нам отливали пули. Те, кто был верхом на лошадях, вооружились копьями и дубинами. Нашим самым лучшим оружием были охотничьи ружья. Мы не смогли выстоять против вооруженных бойцов царской армии, у которых были пятизарядные ружья и пулеметы. В страхе мы бежали. Все случилось стихийно, мы были плохо организованы. Откуда тогда мы знали, что будем пробираться в Китай? Скользкие переправы, узкие тропы занесены снегом, а вокруг вершины гор с ледниками, которые веками не таяли. Такой тяжелый путь мы проделали, какого никто и никогда до нас не проходил. Нас гнала нужда, выжить почти не было возможности. Самым трудным испытанием был голод. Смерть преследовала нас, спасаясь от нее, мы искали прибежища и защиты в других краях. Искали себе место, где можно было бы нам обогреться и поесть. Как бы ни была хороша чужая земля, все равно лучше своей родины нам не найти. Так говорили старцы. Но мы покинули родные места. С мучениями добрались до города Аксуу в Китае вместе с пожилыми родителями…
***
Почему нас вынудили покинуть свои родные места, свою родину? За какую нашу вину? Найти ответы на эти вопросы в то время нам было сложно. В чужой стране голод был еще труднее, чем дома. Начали скучать по Иссык-Кулю. Мы стали худеть и чахнуть от голода. К этому прибавилась и тоска по родине, она отнимала последние силы. Некоторые из-за неодолимой тяги к родной земле возвращались назад, примирившись с мыслью о смерти. Сколько людей полегло в долгой дороге, трудно сосчитать. Обессиленные падали на черные скалы, умершие остались не похороненными. Налетали вороны и клевали останки. Те тяжелые дни не оправдали надежды многих. Исчезла надежда увидеть Иссык-Куль и начать жизнь на родной земле. Бежавшие кыргызы, сочинили песню об этих тяжких днях. Песня называлась «Горемычный народ». Эту длинную песню я стал забывать. Но некоторые строки я помню и тебе спою, говорил мне отец.
«Горемычный мой народ, на холощеном верблюде и на жеребце коне ты совсем похудел.
Горемычный мой народ, ты обувался в обувь из кожи умерших в пути людей. Горемычный мой народ, ты торговал бозо по дороге.
И продавал горемычный мой народ и плохое, и хорошее. Старое перекрашивал и заново продавал, мой горемычный народ…»
У каждого из нас была надежда дойти до родной земли и умереть дома. Из-за большого числа беженцев, работу в Китае найти было трудно. От голода некоторые молодые парни начали заниматься воровством. Я стал искать выход из трудной ситуации, поставил перед собой цель довести своих родителей до родины. Сказал себе, если не выполню волю родителей, то буду проклят отцом своим. А они говорили мне: «Доведи нас до кыргызской земли и там похорони». Это был мой сыновний долг. Я тепло одел своих стариков, готовясь к переезду. Но на дальнюю дорогу нам нужно было запастись продуктами питания. Я плакал и просил Бога дать нам еды на 10 дней. Тогда моя сестренка Калдык продала себя за мешок муки. Мешок муки считался в то время приданым девушки. Калдык, наверное, не хотела отпускать родителей голодными, или, может быть, увидела, как я страдаю и со слезами прошу Бога о помощи, потому и пошла на этот шаг. Она держалась мужественно: «Я буду довольна, если этого мешка муки хватит вам на дорогу, чтобы добраться до земли кыргызской. Я тоже думала, как помочь тебе и родителям, и другого выхода не вижу. Вам надо побыстрее уходить, ведь с каждым днем будет труднее добираться. Если останетесь здесь, этот мешок муки быстро кончится. А где мы потом найдем еще муки?» Советы сестренки Калдык были правильные. Нам нужно было скорее расставаться…
(Продолжение следует).
