(Продолжение, начало в № 1-5, 7-21)
Действия генерала Гиппиуса, губернатора Ферганской области, были, по меньшей мере, самыми непоследовательными. Он объявил, что Ташкент неверно истолковал высшее командование, что на самом деле Указ относится только к тем, кто хочет пойти на прифронтовые работы. Он заявлял об этом, обращаясь к местным жителям в тысячах обращений, которые он распространял по всей Ферганской области. Он сказал Ерофееву, командующему армией Туркестана, что его приказы приводят к восстанию и заявил, что будет иметь дело с премьер-министром и военным министром и другими напрямую. Гиппиус считал, что если воззвать к доброй воле коренных жителей, к их патриотизму, то среди них вызовутся добровольцами в еще больших числах, чем необходимо. 13 июля в Намангане он вышел к толпе местных жителей в халате ( одежде местного покрова и колорита) и тюбетейке, держа в своих руках Коран. Он зачитал соответствующие отрывки и поцеловал святую книгу. «В этой святой книге, — объявил он,— говорится о необходимости помочь Белому Царю в войне против немцев». Согласно архивам Охраны, это произвело сильное впечатление на местных жителей.
Однако эта попытка получить добровольцев из числа коренных жителей обернулась полным фиаско. Гиппиус продолжал выпускать обращения, но впустую. Наконец, 16 июля он объявил, что приказ о мобилизации будет отложен до 15 сентября для того, чтобы у туземцев была возможность собрать урожай. По словам одного советского писателя, его побудил на это Бурсе из Московского комитета, который убедил его в необходимости спасти урожай хлопка. Он выслал последнему следующую телеграмму: «Несмотря на введенное военное положение в Туркестанском военном округе, я прошу вас успокоить коммерческие классы относительно условий в Ферганской области. Вспышка беспорядков, вызванных извращенной интерпретацией высшего командования относительно призыва рабочих, быстро подавляется под влиянием моих устных и письменных разъяснений, жизнь возвращается в нормальное русло, и я в скором времени буду ходатайствовать об отмене военного положения в Ферганской области».
В действительности же, беспорядки не только продолжились, но шли по нарастающей, делая отмену военного положения невозможной. Военное положение неблагоприятно сказалось на производстве хлопка в Ферганской области: в транспортировке хлопка, поскольку регулировались все грузоперевозки и люди. Крестьяне оказались в очень неблагоприятном положении, так как банки и торговые дома отказывали им в выдаче средств под их урожай. Как итог всего фиаско, Гиппиус был вынужден подать в отставку.
В Сырдарьинской области дополнительным раздражителем была высокая цена на зерно из-за засухи, которая здесь ощущалась наиболее остро, чем в других областях Туркестана. Сопротивление выражалось в элементарной форме и ограничивалось сопротивлением к составлению списков рабочих-призывников, во время которых были убиты 6 чиновников из числа коренных жителей. Даже беспорядки, имевшие место в старом Ташкенте 11 июля, имели значение только в той мере, какой они возымели воздействие на коренных жителей в других местах, особенно в Джизаке.
11 июля власти созвали пятидесятников (глав пятидесяти домохозяйств) Ташкента для разъяснения Указа и каким образом должны быть составлены списки. Вокруг здания полиции (месте собрания) начала собираться толпа, которая все прибывала и прибывала. В толпе было много мусульманских женщин, что было характерной чертой этих демонстраций. Толпа начала требовать прекратить составлять списки работников. Их угрозы не возымели действия, и атмосфера стала взрывоопасной. Они попытались проникнуть здание, но полиция преградила им путь. Толпа тогда убила одного охранника-туземца снаружи, а кто-то захватил револьвер полицейского. Полиция открыла огонь и забаррикадировалась в здании. Толпа выбивает окна и срывает приводящие в здание провода связи. Прибывают, наконец, войска и разгоняют толпу. Были убиты четверо, шестеро получили ранения.
Ташкентские события были не столь значительны относительно масштабов этого города. Их главное значение заключалось в том, что беспорядки случились в столице края, самом руководящем центре администрации. Преувеличенные слухи о том, что произошло, воодушевляло коренных жителей в других местах, так как они полагали, что в столице их поддержат.
Беспорядки в трех основных областях были однотипны, без особых различий. Движению не хватало организованности и масштабности. Обычная их последовательность состояла в том, что собирается толпа перед канцелярией села или волости, расспрашивая власти об Указе. С появлением представителей власти они требуют остановить составление списков. Когда им отказывают, начинается кровопролитие. Появляются войска и толпу разгоняют с помощью оружия.
События в Самаркандской области прошли в традиционном виде, так как описано выше, за исключением Джизаксого уезда. Здесь движение выражалось в наиболее продвинутой форме, как по степени, так и по интенсивности. Генерал Куропаткин признал эти события как «открытое восстание», каким оно действительно являлось.
В Джизакской провинции были, прежде всего, площади под зерновые культуры. Также важным было садоводство и особенно виноградарство. В ней имелись большие возможности для культурного и политического развития, чем во многих других областях сартов. Она располагалась рядом с крупными центрами края (Ташкент, Ходжент, Самарканд), через нее проходила железная дорога, и она была рядом с орошаемой зоной Джунгарских степей.
Отсутствие интенсивного выращивания хлопка в Самаркандской области, как это было в Ферганской области, должно было неблагоприятно сказаться на количестве призываемых рабочих, которых она должная была обеспечить. Как было уже выше отмечено, на специальном заседании бюрократического аппарата Туркестана, из-за этого факта количество предоставляемых рабочих Самаркандской областью увеличили с первоначально 35 000 до 38 000 человек, в то же время, районы по каждой области, где выращивали хлопок, должны были предоставить меньше рабочих, чем районы, где культивировались зерновые. Джизак с зернопроизводящими площадями, таким образом, пострадал бы вдвойне: этому уезду было приказано предоставить 10 600 человек.
Менее явной, но в равной степени важной причиной для недовольства населения был захват земель в связи с орошением Джунгарских степей. Этот эксперимент или деятельность была любимым проектом великого князя Николая К.Романова, кузена царя, сосланного в Туркестан из-за ошибок в прошлом. Земли были захвачены, права на водопользование узурпированы, а населению запрещалось даже заготавливать дрова на зиму, что представляло серьезную проблему, поскольку зимы в Туркестане достаточно холодные. В дополнение к сельским хозяйствам сартов, на Джизакских территориях были хорошо развитые животноводческие хозяйства казахов. Казахи же были вытеснены из лучших пастбищ в бесплодные возвышенности.
Движение в Джизакском уезде началось 12 июля 1916 года. В тот день российские власти собрали представителей населения в старом Джизаке и обнародовали указ о мобилизации. Было выделено 13 сартов, на которых возложили ответственность предоставления необходимых рабочих, и им дали на то десять суток. Работа по составлению списков должна была выполняться пятидесятниками или иллик-баши вместе с российскими властями. Списки составлялись таким образом, что сыновья «баев» и властей в него не подпадали, а количество в списках было представлено сыновьями бедных. 12 июля приехали пристав и врачи, чтобы начать набор рабочих в старом Ташкенте. Набор был завершен в одной части Ташкента, а на следующий день должен был начаться в другой его части. Среди собравшихся 12 июля рабочих появился некий Назир Ходжа Абдусалямов, ишан, который был в Ташкенте для того, чтобы узнать о ситуации там, и только что возвратившийся. Он доложил, что в Ташкенте решили скорее восстать, нежели предоставлять рабочих. Вооружившись данной информацией, рабочие созвали собрание вечером 12 июля, на котором решили забрать списки рабочих-призывников, что было проделано утром 13–го числа. В ходе разбирательств был убит районный пристав — Мирза Яр Худояров, после угроз его угроз толпе своим револвером.
Затем был объявлен Газават или священная война, а Назир Ходжа был провозглашен Беком. Толпа, вооруженная палками, ножами, серпами и т.д., направилась в сторону нового Джизака с требованием прекратить исполнение приказа о призыве рабочих. Назир Ходжа шел во главе толпы. Он попытался усмирить толпу, заявив, что мобилизация будет остановлена, но толпа не поверила ему. Его стащили с коня и убили также как и капитана Зотоглова, районного пристава, и сопровождавшего его джигита. Толпа затем направилась в Джизак, но их встретили огнем войск и они отступили в старый Джизак. Здесь они стали готовиться к предстоящей битве. Они собрали воедино имевшееся у них оружие, заготавливали провизию и мобилизовали всех ремесленников для изготовления мечей, топоров и других средств оружия.
Немногочисленные русские заперлись в бараках нового города. Повстанцы, не встретив сопротивления, пошли в сторону железнодорожных установок, где под руководством железнодорожных коренных рабочих, нанятых на ремонтные работы, предались оргии разрушения. Они уничтожали железнодорожные линии, мосты и телеграф в направлении станции Сомакина. Вся железнодорожная линия от Джизака до Обручева (65 верст дистанции) была разрушена. Были убиты шестнадцать железнодорожных рабочих и совершены нападения на поезда.
Русское население оставалось всю ночь в лагере под охраной форпостов и патрулей. На следующий день прибыл отряд под руководством полковника Афанасьева, которому удалось локализовать восстание в старом городе.
Новость о восстании в Джизаке послужило сигналом к началу восстания в других населенных пунктах уезда, главными участниками которых были узбеки в долине реки Сансар и вокруг Заамина и Богдана. Откуда-то появились винтовки, провозглашены беки. Были сформированы значительные по численности группы, но плохо вооруженные. Целью восстаний было не только прекращение призыва рабочих, но и, в случае успеха, достижение полной независимости от России. Была надежда на помощь из Афганистана и Германии. В районе Санзар местный судья Турадбеков был провозглашен ханом.
В районе Богдана некто Абдурахман Абужабаров Евачи был провозглашен ханом, и объявлена война против русских. Он согласился действовать заодно вместе с Насир Ходжа против русских. Была организована экспедиция в помощь джизакцам.
Как только в Ташкенте узнали о событиях в Джизаке, из Ташкента и Самарканда были направлены карательные отряды из 13 рот, 6 артиллерийских орудий, 3 сотен казаков с тремя четвертями роты саперов. В добавок к этой пехотной группе отправлено большое бронекавалерийское подразделение, кони и седла для которого были получены путем реквизиции.
(Продолжение следует).
