(Продолжение, начало в № 1-5, 7-9)
Правительство в своей политике старалось проявлять осторожность и дифференцированно подходить к бедным и баям, к местным чиновникам из числа туземцев и лидерам, вышедшим из народа. Взятки и выделение больших участков земли баям и чиновникам по рождению удерживали их на стороне правительства. Хотя пастбищные угодья формально принадлежали всему сообществу, баи и чиновники использовали свое богатство и официальное положение, чтобы присвоить большие участки под исключительно свой контроль и пользование.
Официальная политика правительства заключалось в том, чтобы ускорить переход кочевника к оседлости. В этих целях кочевников, переходивших к оседлости, освобождали от налогообложения на последующие пять лет. Бедные кочевники склонялись к тому, чтобы сделать подобный выбор, поскольку это означало обеспечение их (даже если и маленькой) землей, свободной как от русских, так и от баев, и принятие более прогрессивной формы хозяйствования (земледелия). Кочевники боялись также и того, что подвергнутся дальнейшей экспроприации их пастбищ. Показательно, что большинство ходатайств по переходу к оседлости было из тех областей, где экспроприация осуществлялась в ее наиболее вопиющей форме (из Семиреченской области, уездов Акмолинск и Кустанайск или районов Тургайской области, уездов Уральск и Темирск Уральской области.)
Баи, с другой стороны, выступали против этого. Они владели большими стадами и опасались того, что преобразование может привести к экспроприации их земель. К тому же, они бы теряли свою власть над людьми. Таким образом, они использовали все методы убеждения, в том числе принуждения и даже убийства, чтобы остановить эти ходатайства.
Официальная позиция правительства была следующей: (1) кочевники при переходе от кочевого образа жизни к оседлости вступят на более развитую ступень цивилизации; (2) переход к оседлости был окончательно утвержден аграрным законодательством, после которого должна завершиться вся экспроприация земель; (3) правительство защищает бедных от захвата их земель более высоким сословием – баями, и обеспечивает их участками земли в единоличное и неделимое владение.
Во всем этом видится характерное предубеждение земледельцев по отношению к кочевникам и веру в превосходство оседлого образа жизни. Подобная политика, проводившаяся против кочевников Степи, была в свое время и в отношении индейцев: они должны были быть изгнаны в пустыню и их места должны были занять “надежные русские”. Степь казалась безграничной, и считалось, что данный процесс мог продолжаться в течение длительного периода времени, прежде чем кочевники ощутят его. Не было учтено, однако то, что, в то время как летние пастбища были многочисленны, зимних пастбищ не было. Изъятие хорошо защищенных и хорошо орошаемых участков земель русскими обрекало кочевников вместе с их стадами на то, чтобы они столкнулись с суровостью степной зимы. Занесение сенокосных угодий в качестве “леса” Лесным управлением нанес вред для выживания кочевников, также как и усилившиеся вторжения русских на их земли: в годы засухи кочевникам было отказано в альтернативных и дополнительных участках.
Российские торговцы начали привозить водку, сигареты, лакированные ботинки и другие изделия цивилизации кочевнику, разрушая их натуральное хозяйство, и усиливая их спрос, в то же время доходы у кочевников сокращались, поскольку их стада уменьшались в количестве из-за посягательств русских на пастбищные угодья. Крупные торговые фирмы из Центральной России вторглись в Семиречье, создавая торговые места через своих коммивояжеров и посредников. В 1907 году подобных торговых центров насчитывалось 320. Их сеть проникала в большую часть отдаленных аулов или сел кочевников в кочевьях. В дополнение к русским, там появились узбекские торговцы, татары и другие. Вместе с торговлей возникает ростовщический большой бизнес, поскольку у кочевников часто не было при себе наличных денег. Торговцы занимались как торговлей, так и ростовщичеством. В «Исследовании земледелия в Семиреченской области» за 1914 год дается представление, каким образом действовали эти спекулянты:
«Такой спекулянт останавливался, где-нибудь, в местах наибольшей концентрации киргизов и всю зиму раздавал товары, по большей части в кредит, до весны; весной должники были обязаны выехать на определенное место для уплаты своего долга, либо в виде живого рогатого скота или продуктов животноводства, запрошенных спекулянтом. Весной, собрав, таким образом, стада живого рогатого скота или изделия и продукты, спекулянты вывозили их далее на большие ярмарки для продажи, либо доставляли их непосредственно в железнодорожные станции для дальнейшей переправки. В последние несколько лет агентства крупных российских фирм появились в пределах области для закупок кожи, шерсти, но эти агентства закупались только через спекулянтов, не получая и малой доли от непосредственных хозяйствующих субъектов».
Таким образом, Семиречье теряло каждый год по меньшей мере 14-15% домашнего скота.
Статистические данные говорят о не радужном положении кочевников в годы предшествующие Восстанию (1916 года). Среди киргизов появились те, кто сдавался внаем – слой безземельного пролетариата; 50 % российских переселенцев в Киргизии нанимали батраков, или рабочих из местных жителей, в то время как манапы или местная аристократия также нанимала их. К 1913 году приблизительно 4.5 миллиона гектаров лучшей пахотной земли в Киргизии были изъяты. Вытеснение киргизов в пустыни и горы привело к падению количества рогатого скота на 27 % за пять лет (с 1902 по 1907гг.), в то время как население уменьшилось на 7 — 10 % за десять лет (1903-1913гг). Кочевникам предоставляли земли, слишком непригодные для земледелия и недостаточные для скотоводства.
(Продолжение следует).
